Бугайчук Ольга Александровна

Магистрант, ГАОУ ВО МГПУ

bugaichukoa549@mgpu.ru

АННОТАЦИЯ: В статье отражены основные аспекты цифровой личности. Личные характеристики, взаимодействие цифровой личности и информационной средой. Новые парадигмы и паттерны поведения современного молодого поколения.

Annotation: The article reflects the main aspects of the digital personality. Personal characteristics, interaction of the digital personality and the information environment.New paradigms and patterns of behavior of the modern young generation.

Ключевые слова: цифровое общество, цифровая личность, паттерны поведения, образовательный институт, цифровой институт, коммуникация, цифровизация.

Keywords: digital society, digital personality, patterns of behavior, educational institution, digital institute, communication, digitalization.

Н. Б Кириллова отмечает, что сегодня мы являемся свидетелями «новой информационной цивилизации, связанной с колоссальным, не виданным ранее влиянием современной индустрии информации на все стороны жизни и сознания» (Кириллова, 2005, с. 105).[4]

Текущие условия требуют адаптации человека к новым реалиям и изменениям, влияющим на духовный мир человека, ценности, понимание мира. Необходимым условием «новой информационной цивилизации» является постоянное присутствие и активность человека в киберпространстве. С одной стороны сеть позволяет оставаться человеку анонимным, тем самым как бы сохраняя его безопасность. Здесь реально заслужить авторитет и получить признание со стороны сообщества, сложившегося в сети. Существует возможность самоутверждения, реализации талантов, осуществления желаний и многое другое.[1] Сотрудничество человека с компьютером подобно раздвоению личности, происходит распад существования и самоидентичности: сидя перед экраном гаджета и будучи равным самому себе, и погружаясь в киберпространство, лишенным собственной телесности, имея новые личностные и физические характеристики. [3]

Помимо, изменения личных характеристик человека появляются новые примеры для подражания. Средства, при помощи которых можно достичь популярности, сводятся к наблюдению чужой жизни со стороны.  Формируется новый образ, приравненный к медиа персоне: «могу я – можешь и ты». При этом жизненный сценарий «новых авторитетов» идентичен. Традиционные институты социализации: семья и школа проигрывают новым героям. Медиапространство не заявляет о воспитательной функции, не декларируют участия стратегий и паттернов поведения современного молодого человека, а носят лишь развлекательный характер. В медиапространстве закрепляются новые убеждения, характерные для индивидуализма потребительского типа. Актуализируя потребительскую активность через рекламу товаров, призывы к использованию нового продукта, тестированию услуг, публичному обсуждению, медиа персона завоевывает чувство доверия и сопричастности.

Быстрая смена событий, контента, образов, сюжетов перед глазами молодого человека все меньше оставляет времени на внутреннюю рефлексию. Формирует зависимость и снижает критическое мышление. Быстрое переключение внимания с одного объекта на другой сказываются на межличностном общении и на творческих увлечениям молодежи. Планирование и долгосрочные стратегии сменяются кратковременным состояниям: «жить в моменте», «здесь и сейчас», «не напрягаться о будущем». Реальный мир воспринимается молодыми людьми сродни виртуальному. Формируется модель мнимой социализации, не требующего непосредственного участия личности, создается эффект присутствия и участия, но не самой деятельности. Молодые люди не задумываются, как на самом деле происходит то или иное событие в медиа среде и воспринимают информацию в той форме, в которой подают социальные сети. Жизненный опыт, смысложизненные суждения базируются на медиа контенте. Постоянное стремление получать информацию вызвано и жизненно необходимой коммуникативной потребностью. Причисляя себя к референтной группе, личность пытается получить прочные межличностные связи. Но, по сути, остается один. Сообщества, основанные на потреблении, не являются устойчивыми и прочными.[4] «Всеобщая цифровизация» активно вытесняет из взаимодействия субъектность другого человека, партнера по со-бытию. Коммуникация перестает быть субъект-субъектным отношением. В образовательной среде ослабевает личное взаимодействие учителя и ученика, а также ребенка с соучениками. [3]

В представлениях молодых людей практически полностью отсутствует понятие «преодоления» (себя, своей природы, своих желаний и т. п.) на котором в течение последних тысячелетий и строилась человеческая культура и происходила социализация. Информационные объекты, связанные с трудовой деятельностью, рассматриваются молодежью как самые нежелательные и при возможности, данная сфера социального поведения может всячески избегаться.

Взаимодействие как с живыми (например, сверстники), так и с неживыми (электронные устройства, программы, приложения, собственно интернет, искусственный интеллект) элементами требует развития все более сложных когнитивных процессов, а значит, более сложного человека для взаимодействия с окружающим миром во всех его системах и их пересечениях. Соответственно, возрастает роль образовательной среды как условия социализации, как условия развития личности обучающегося. [2] Цифровизация должна стать не целью, а средством образования, где целью остается сам человек, его свободное самоопределение и самореализация.

Рассматривая социализацию с точки зрения онтогенетической трансформации первичных потребностей ребенка в социогенные (жизненные ценности), Д.А. Леонтьев качество образовательной среды определяет способностью этой среды обеспечивать всем членам образовательного сообщества комплекс возможностей, связанных с удовлетворением их потребностей и трансформацией этих потребностей в жизненные ценности, что актуализирует процесс их личностного саморазвития.[2]

Поскольку становление человека возможно лишь в отношении «человек–человек», то наступление эры искусственного интеллекта и цифровизации повседневности, грозит расчеловечиванием человека, отчуждением его от своей родовой сущности как разумного, созидающего, свободного существа. Тем не менее, современное образование должно соответствовать состоянию развития экономической, социальной, культурной жизни общества, что детерминирует необходимость внедрения эффективных практик цифровизации образования, способствующих профессиональной и жизненной самореализации личности. [3]

Следовательно, целесообразно говорить о необходимости адаптации системы образования через акцент на развитие его «противовеса» — логического и критического мышления [5; 6]. Учить выбирать, «фильтровать», проверять и анализировать полученные входящие данные с целью понимания необходимости, достоверности и релевантности сведений. Развивать критическое мышление, позволяя себе не терять идентичность, видеть цифровой мир, как мир возможностей. Например, социальные сети использует для общения с близкими людьми на дальних расстояниях, обмен опытом с коллегами из других стран. Подбирать информацию из большого количества проверенных источников и т.д. Миграция в социальных группах дает возможность человеку мыслящему задуматься о комфорте вокруг и внутри себя, посмотреть критически на свое окружение. Запросы в интернете меняются в связи с действиями человека с целью более интересных позиций в жизни. Мыслящий человек осознает свои права и обязанности в виртуальном мире. Грамотное потребление, соблюдение норм электронной конфиденциальности создают базовую защиту личности в цифровом пространстве.

Таким образом, погоня за быстро меняющимся миром, скроллинг по огромному потоку информации не дает возможности человеку чувствовать и понимать себя, свои мысли, осознавать и четко озвучивать свои истинные потребности. Заданные параметры быстро меняющейся цифровой среды задают гонку, в которой бегущий пока проигрывает. Теряя свою аутентичность, следуя «требованиям» сети, человек загоняет себя в рамки, называя это свободой и правом выбора. Система образования должна учитывать современную реальность и «не бороться с ветряными мельницами», а создавать условия для развития логического, критического мышления, способности к анализу и синтезу, исследовательских способностей.

Литература:

  1. Чернавин, Ю.А., Цифровое общество: теоретические контуры складывающейся парадигмы // Цифровая социология. 2021. Т.4, №2, с. 4-12. [Электронный ресурс] – режим доступа: https://elibrary.ru/download/elibrary_46381946_64280373.pdf  (дата обращения: 20.03.2024).
  2. Капцов, А.В., Колесникова Е.И., Влияние типов отношения студентов вузов к цифровой образовательной среде на интенсивность ее воздействия//Вестник Калужского университета / серия «Психологические науки. Педагогические науки». Том 4. Выпуск 2. Стр. 12-19 [Электронный ресурс] – режим доступа: https://elibrary.ru/download/elibrary_46635024_59006936.pdf(дата обращения: 26.03.2024).
  3. Сабекия, Р. Б. «Смерть субъекта» в постмодернистском образовательном пространстве: симулякры эпохи цифровизации / Р. Б. Сабекия // Евразийский юридический журнал. – 2020. – № 10(149). – С. 482-484. – [Электронный ресурс] – режим доступа: https://elibrary.ru/item.asp?id=44333225   (дата обращения: 15.03.2024).
  4. Давыдова, М. А. Влияние медиа на формирование паттернов поведения современной молодежи / М. А. Давыдова // Инновационная наука: психология, педагогика, дефектология. – 2021. – Т. 4, № 3. – С. 6-19. –[Электронный ресурс] – режим доступа: https://elibrary.ru/download/elibrary_46370378_13007180.pdf   (дата обращения: 10.04.2024).
  5. Вороненко А. И., Терешкова А. Н. Адаптация системы образования к «клиповому мышлению» // Эпоха науки. 2020. №24. С. 288 – 292
  6. Рекомендации по разработке комплекса мер по преодолению дефицитов в функционировании (поддержке) институтов воспитания и социализации подрастающего поколения в современном мегаполисе / Арапова П.И., Борисова М.М., Воропаев М.В., Куприянов Б.В., Львова А.С., Любченко О.А., Муродходжаева Н.С., Никитина Э.К., Савенков А.И., Савенкова Т.Д., Серебренникова Ю.А., Смирнова П.В.. Монография. Москва, 2022. – 128 с.